«Москва – Петушки» и другие произведения - Венедикт Васильевич Ерофеев

И мы увидимся с тобою.

Так приходи же ты скорей.

Я не могу владеть собою.

Находишься ты у девчат,

Сидишь, рассказываешь, шутишь…

Так приходи, Кривцов, скорей!

Твое медленье меня мучит.

Вот ты пришел, счастливая улыбка

По нашим лицам сразу пробежала.

Коленька, здравствуй, как твое здоровье?

Бросаю к черту все свои дела!

Ноябрь 1956

Признание

Хотелось мне, чтоб ты прочла

Мои бессмысленные строчки.

В начале моего стиха

Еще поставила б по точке.

Тебе одной хочу сказать;

Не будь ко мне горда, коварна.

Хотелось мне тебя позвать,

На просьбу будь ты благодарна.

Прошу тебя, пойдем к реке,

Последний вечер погуляем, —

Я буду завтра вдалеке,

Сегодня вечер поболтаем.

Твои глаза в моих остались,

Твой голос режет уши мне,

Ты вспомни, как мы расставались

Над речкой Птанью по весне.

Когда пришло время расстаться,

Ты мне сказала: будь здоров…

Я в этот миг решил признаться,

До Этого я был суров.

Сентябрь 56 г.

Отпуск

Вот пятый день, как я в деревне,

Гуляю, веселюсь и сплю,

Хожу на речку, хоть далёко,

И рыбку удочкой ловлю.

А лес – ведь это исцеленье

Для нас – здоровых и больных:

Какая прелесть наслажденье!

Чтоб описать, нет сил моих!

Друзья мои, я без природы —

Что рыбка гибнет без воды,

Мне речка, лес всего дороже.

Как смотрите на это вы?

Но отпуск кончится, и я

Оставлю все свои гулянья,

Сестренке, маме я скажу:

До скорой встречи, до свиданья!

И перед отъездом, вечером,

В кружке знакомых и родных,

Снова МЫ………………

Про……………………

Сентябрь 56 г.

Виктор Никитич Глотов

(1936–1957)

Пусть бога нет! Но раньше был ведь бог!

Куда он делся, этот лик святой?

Наверно, Сталин выбросил за порог,

Или ушел с разбитой головой?

Скажите мне, где счастья мне искать,

Коль нет на свете даже бога?

Откуда мне могучих сил набрать,

Когда б я стал старик убогий?

Пусть я умру! Но где слеза найдется?

Или как пес из жизни я уйду?

Пускай луна хоть на луну взнесется, —

Я даже в смерти счастья не найду!

1957

Ерофееву В.

Я на площади – Прохожий,

В парикмахерской – Клиент,

Я вчера был Допризывник,

Завтра – Абитуриент.

На работе я – Завскладом,

В электричке – Пассажир,

В отделеньи – Нарушитель,

У ребят – Кумир.

Я в газете – Главредактор,

А в анкете – Братый в плен,

В магазине – Покупатель,

В профсоюзе – Член!

Так и будет век от века,

И ночи, и дни!

Где ж я стану – Человеком,

Ты хоть объясни!

I/IX–57 г.

«Когда я закрываю глаза…»

Посвящается Венедикту Ерофееву

Когда я закрываю глаза,

Все зримое перестает существовать,

Все невидимое вливается в меня,

Когда я закрываю глаза.

Когда меня покрывает мгла,

Бессилье увидеть погружает в страх;

Но вмиг освещает божья рука

Все невидимое, погруженное в меня, —

И даже мой страх покрывает мгла.

7/IX–57 г.

Закат

Окровавленной влагой вечерних рос

Наполнен вечерний тост,

Распят лучезарного дня Христос

Мерцанием первых звезд.

На горизонте, свившись в кольцо,

Извергают паленую вонь,

Хладнокровно и зло раздувает огонь

Инквизитор с черным лицом.

И снова сыграв надоевшую роль,

Под цвет вечереющих рос

Окрасил глаз, предвкушая боль,

Обреченного дня Христос.

8–9/IX–57 г.

Василий Прохорович Пион

(1938–1957 гг.)

Граждане! Целиком обратитесь в слух!

Я прочитаю замечательный стих!

Если вы скажете: «Я оглох!»

Я вам скажу: «Ах…!»

Если кто-нибудь от болезни слёх,

Немедленно поезжайте на юх!

Правда, туда не берут простых,

Ну, да ладно, останемся! Эх!

7/IX–1957 г.

Мрачная радость

Надо пропеть нам про мрачную радость,

Про непрестанную радость ребячества,

Разве кричать нам про раннюю старость,

Громко и резво поздравим дурачества!

Странно напудрим продрогшие ротики,

Утром живыми покормымся розами,

Стройными……… мрачной экзотики

…………… отрадными позами.

10/IX–57 г.

Моей любимой

(Сонет)

Ангел мой!

Черрт побери, ангел мой!

Вы чудовищны, черт побери!

Вы чудовищны, янгел мой!

9/IX–57 г.

Владимир Андреевич Волковский

(1935–1957 гг.)

Избранные эпиграммы

На Серафима

Духовной жаждою томим,

По общежитью я слонялся.

И только плотник Серафим

На перепутьях мне являлся.

Венедикту Ерофееву

Ты, в дни безденежья глотающий цистернами,

В дни ликования – мрачней свиньи,

Перед расстрелом справишься, наверное,

В каком году родился де-Виньи!

Серафиму Якунину

Ты дал мне том своих стихов! и сразу задал мне вопрос:

«Ну, в общем, как? Пойдет на дело?» —

Я ласково потрогал том и хладнокровно произнес:

«И куры стали бракоделы!»

На М. Миронова

Ну пусть – «прошла любовь», ну пусть – «увяли розы»

«Над речкой Птанью по весне», —

«Не плачь, дитя!» – «Напрасно льешь ты слезы!»

«Твой голос режет уши мне!»

Дифирамб пиону

Вас томит неразумный закон,

Он – под гнетом разумных оков,

Вы глупее всех умных – а он

Самый умный из всех дураков!

Серафиму Якунину

Ты – «волк и пес», ты – «дама с красными губами»!

Ты – «хлебный квас»! «Любовное введенье»!

Ты – «яйца крупные», ты – «жирный суп с грибами»!

Ты – «тополь» с «тенью»! Человек без тени!

сентябрь 1957 г.

«Возвращение», или «Возвращение» к «возвращению»